Тоска

Она была поставлена в 1989 профессором ГИТИСа Михаилом Мордвиновым, который в своё время учился у известного московского режиссёра Бориса Покровского. В 1990 году на её основе был снят фильм-опера, показанный в 1991 году на Центральном телевидении Нижнего Новгорода. Летом того же года опера прозвучала на гастролях в Киеве, а в 1994 г. - во Франции. Сегодня “Тоска” предстала обновлённой благодаря другому режиссёру, профессору Нижегородской консерватории Владимиру Агабабову.
“Моя работа была не столько режиссёрская, - говорит режиссер, - сколько реставраторская. Молодых исполнителей нужно было ввести в спектакль, чтобы они вышли на уровень, который был достигнут в 1989 году, а тем исполнителям, которые уже работали в этой постановке, помочь снять театральную “накипь”, привычку, вернуть им состояние премьеры”.

В истории нынешней постановки были и печальные моменты. Недавно “Тоска”, как и многие другие постановки Оперного театра, оказалась в сложной ситуации: из жизни ушли знаменитые солисты-баритоны Владимир Ермаков и Владимир Бусыгин, в исполнительском багаже которых была в том числе и партия начальника тайной полиции Скарпиа. В премьерном спектакле в этой роли выступил заслуженный артист РФ Владимир Кубасов, создавший чётко очерченный образ поистине страшного человека.
Как сказал сам артист, “партия Скарпиа - одна из вершин в оперной драматургии. С одной стороны, она очень сложна вокально, а с другой - требует огромной психологической энергии. Надо показать властную натуру, хитрый характер, изворотливость, держать в страхе всех. Это очень трудно”.
Постановка отличается очень мощным драматическим накалом, который возник благодаря потрясающей актёрской игре заслуженных артистов РФ Нины Товстоног (Тоска) и Михаила Ларина (Каварадосси), в своё время блиставших в этой опере на сценах французских театров.

Мы всегда обращаем внимание на главных героев. Это естественно, и так, пожалуй, и должно быть.  Ведь во все века большинство зрителей шли на полюбившихся им исполнителей, ждали их выхода, а потом долго смаковали изощрённые и не очень эпитеты об их достоинствах, прежде всего. В этом, конечно, есть своя прелесть. Однако ослепленные блеском примадонн и премьеров, мы, зрители, подчас не замечаем тех, без кого спектакль бы не получился, но чьё искусство заключается как раз в том, чтобы остаться в тени, не затмив главных персонажей. Я говорю об актёрах эпизодов. Создать цельный образ за краткий промежуток времени,  как мгновенно возникающую картинку, - большое искусство, которым обладает далеко не каждый. Тем более далеко не каждый равно гармоничен как на первых, так и на вторых ролях, как, например, Михаил Наумов и Борис Годунов, а в премьерном спектакле “Тоска” - Чезаре Анджелотти.
Что же касается самого спектакля, он ярок не только актёрскими работами, но и тщательно продуманной сценографией. Символы, заключенные в ней, где-то усиливают мысль, а где-то проводят скрытую смысловую линию. В первом действии Каварадосси работает над иконой Марии Магдалены. Этот момент прописан у Пуччини, однако интересно то, как режиссёр укрупняет эту линию: когда появляется Тоска, художник с тем же усердием рисует и её портрет, преклоняясь перед нею, боготворя её. В кабинете Скарпиа во втором действии висит уже совсем не икона, а портрет пышнотелой обнажённой красавицы. В этом знак его отношения к женщине.

Оперные спектакли, конечно, привлекают своей театральной зрелищностью. Однако не стоит забывать, что это, прежде всего, музыкальный театр, с чем связано и его преимущество перед другими театрами, и его трудности.
Как справедливо заметил Владимир Агабабов, “музыка, с одной стороны, додумывает, доигрывает за актёром, создаёт ему темпоритм, над которым драматическому актёру приходится работать самому. Но в этом и сложность, поскольку оперный артист  должен существовать только в рамках, заданных композитором. Если в драме актёр может растянуть паузу, в опере есть аккорд, акцент, на который исполнитель должен строго выполнить то, что предусмотрено в его роли. В опере драма подчас соединена с балетом, в ней также важно ощущение себя во времени и пространстве. Оперный артист должен иметь “распластанное” внимание, чтобы чувствовать не только партнёров, но и дирижёра, и ход музыки”.

И тут, безусловно, огромную роль играет мастерство дирижёра, способного, с одной стороны, чутко ловить каждый вздох певца, порой и бережно подталкивая его в нужное русло, а, с другой стороны, чувствовать целое - чувствовать  драматургию всего спектакля.
В тот день впервые “Тоской” правил Роман Демидов - дирижёр, обладающий редким сочетанием отточенной техники и огромной внутренней самоотдачи. В тот день он, казалось, был особенно внимателен не только к каждому певцу, но и к каждому оркестранту. Ведь опера действительно очень сложная, а между тем, как сказал сам Роман Демидов, гениальная.
Ольга КАПУСТЯН