Полный капут!

18 сентября на экраны страны выходит шпионская комедия Марюса Вайсберга “Гитлер капут!”. Журналисту “Досуга” на кануне премьеры удалось пообщаться с режиссером.

- Как родилась мысль снять такое кино?
- Дело было так: я ехал в Лос-Анджелесе на машине в русскую баню и подумал о том, что всю жизнь хотел сделать фильм типа “Совершенно секретно” - такую ассоциативную комедию абсурда. Сейчас в России настало такое время, что кинематограф достаточно поднялся для того, чтобы имело смысл развить такой проект. Естественно, когда я думаю о классике такого жанра, на ум приходит Мэл Брукс “История мира”, “Совершенно секретно” Братьев Цукеров. И мне каким-то образом сразу пришла в голову Вторая мировая война. Потому что кино о войне в России - это часть культуры. Об этом было снято огромное количество как хороших, так и плохих фильмов. Это мощная традиция, а любая традиция плодотворная тема для пародии абсурда.

- Что вы как режиссер хотели сказать этим фильмом?
- Я, честно говоря, хотел высказаться за свободу во всех ее проявлениях. Я хотел этим фильмом снять оковы комплексов, паранойи, фобий и сказать, что в современном глобальном демократическом обществе существует ощущение свободы, свободного полета, свободы слова, юмора, ассоциаций...

- ”Гитлер капут!” - это коммерческий проект?
- Нет, потому что я его делал с большой любовью и делал его искренне. Безусловно, у него есть уязвимые места, во многом потому, что я полностью эмоционально ему отдался. Он абсолютно не просчитан. В этом и его прелесть, и его слабость. Поэтому сказать, что он на 100% коммерческий, я не могу.

- А вообще, допустимо ли разграничение фильмов на коммерческие и некоммерческие?
- Наверное, допустимо, но условно. Сложно сказать. Так получилось, что мои любимые фильмы в киноискусстве в основном заработали много денег. Но, тем не менее, они одновременно являются произведениями искусства. “Ани Хол”, “Кабаре”, “В Джазе Только Девушки” - все эти мои любимые фильмы - они, тем не менее, считаются успешными в коммерческом плане. Я не знаю, были ли они сделаны с желанием заработать денег... Ведь, наверное, именно так это и определяется: коммерческий или некоммерческий фильм.
Но лично для меня разницы нет. Я считаю, что кино нужно делать искренне, и человек должен полностью выкладываться творчески. А зарабатывать деньги - это больше продюсерская задача.

- Коммерциализация кино убирает понятие “искусство”?
- Я никогда кино не воспринимал как чистое искусство. По-моему, это такое парадоксальное заявление. Мне кажется, что кино по своей сути требует огромного вложения средств. Ведь для того, чтобы кино произвести, нужно вложить очень много денег. И поэтому неизбежно, просто по определению, что в кино существует элемент бизнеса. Чистое искусство - это лист бумаги, карандаш и художник. Вот это чистое искусство. А когда нужно как минимум 3 миллиона долларов, чтобы воплотить твои амбиции как художника, ты не можешь говорить о чистом искусстве.

- Как проходил кастинг?
- Стоянова, например, мы пригласили просто потому, что я знал его по его телевизионной работе. Когда писался сценарий, я уже понимал, что было бы здорово, если бы роль Бормана сыграл Стоянов. И потом, когда я узнал Анну Семенович - просто увидел ее пару интервью, увидел фотографии - понял, что вот это - радистка Зина. Она - именно тот правильный типаж, из которого я понимал, что слеплю роскошную радиску. У нее есть и физические данные, и она настоящая личность - такая женщина-супергерой.

- А Павел Деревянко?
- Я не знал, кого взять на главную роль. Для меня это было очень принципиально и мучительно. Я пересмотрел огромное количество русских фильмов, перепробовал множество актеров. И даже в Павле после просмотра фильма “Неваляшка” не был до конца уверен. При встрече Паша дал мне сериал “Мертвые души”, где он играл одну из главных ролей, и я понял, что в нем есть потенциал. И стал его активно пробовать, а уж потом - понял, что это мой персонаж.

- Остальных Вы тоже пробовали?
- В Юрии Гальцеве, который сыграл роль Мюллера, я тоже не сразу был уверен, и только когда мы с ним встретились, я понял, что он это сделает как никто другой.
Когда мне предложили Илью Олейникова на роль Подпольщика - я сказал “отлично”, даже не стал проводить пробы, я сразу понимал, что он подходит.
Все дело в том, что в России, на мой взгляд, профессиональные комедианты, в основном, работают на телевидении. А мне нужны на второстепенные роли профессиональные комедийные артисты. Я знаю, что такое комедия. Я не хотел экспериментировать, брать непонятных неизвестных людей, у которых нет комедийной практики. Я знал, что съемочный период будет тяжелый. Я хотел просто профессионалов. И поэтому я понимал, что такие люди как Гальцев, Олейников, Стоянов - все сделают идеально, и у меня голова по этому поводу не болела.

- В советские времена была очень хорошая комедийная традиция. Говорят, что она умерла.
- Возрождаем. Мне кажется, что мое призвание - каким-то образом внести в это возрождение лепту. Я считаю, что другие художники должны ценить и любить комедию как жанр. И заниматься ей и пропагандировать ее. Я думаю, что у российского кинематографа в этом отношении еще все впереди. Сейчас все только начинает формироваться...

- Один из критериев народной любви к фильму - это когда начинают цитировать какие-то фразы, выражения...такие удачные моменты есть в вашей картине?
- Я считаю, что их там большое количество, и я просто не знаю, какие из них в итоге станут крылатыми, что именно подхватится зрителем. Я считаю, что потенциал есть у 10-15 фраз.

- Для вас лично что было бы критерием успешности фильма?
- В данный момент я просто хочу, чтобы он был успешным коммерчески, потому что хочу, чтобы все люди, которые были задействованы - все продюсеры, все, кто долго над этим фильмом работал - чтобы им воздалось. А сам я доволен фильмом. Он получился именно таким, каким я бы хотел его сделать, он настолько близок к задумке, что я даже сам этого не ожидал.